Несущий свободу - Страница 90

– Что?

– Говорю, рановато для сезона дождей.

– Да, наверное.

Лихорадочная жажда действовать подхлестывала, превращала ожидание в пытку. Тело? Заместитель комиссара сказал «тело»? Джон твердил себе: ее видели живой. Совсем недавно. А сейчас день, на улицах полно людей. Днем здесь относительно безопасно. Не может быть, чтобы с ней что-то произошло. Только не с ней. Она такого не заслужила. Она в жизни не сделала ничего дурного. Уж он-то знает, что прячется за ее ироничной улыбкой. Совсем не та равнодушная профессионалка, какой любит себя изображать. Наверное, она сейчас ждет, что он разыщет ее. Отчаянно надеется на него. Одна в море жестокости и равнодушия.

– Дежурный?

– Да, лейтенант.

– Если не трудно, запросите полицейское управление Пуданга. Я жду результатов экспертизы по Пласа Трентану.

Где-то далеко тяжко грохнуло, здание вздрогнуло, звякнула ложечка в кофейной кружке. Джон вопросительно посмотрел на заместителя комиссара.

– Это военные, – успокоил тот. – Снова нашли подпольный водородный завод. Не успеют разбомбить один, как рядом появляется еще парочка. Просто беда с ними.

63

Вид знакомого лица, пусть и ненавистного, выбил ее из колеи. Ханну бросило в жар: вот он, шанс, надо срочно что-то сделать. Мысли понеслись вскачь. Ударить в стекло? Закричать? Через прозрачную стену был слышен каждый шорох, должно быть, в комнате были установлены микрофоны; но вряд можно рассчитывать, что звук пробьется с этой стороны – устроители борделя наверняка исключили подобную возможность. Привлечь внимание. Во что бы то ни стало заставить его увидеть себя. Вид белой женщины, насильно удерживаемой здесь, может пробудить в нем желание помочь. Он может сообщить о ней куда следует. Пускай даже анонимно. Она почувствовала знакомое ощущение пустоты: так бывает перед тем, как решиться на что-то отчаянное, сделать решительный шаг; она не раз испытывала подобное, когда трусила на съемках и заставляла себя действовать наперекор страху.

Девушка за стеклом помогала гостю снять пиджак, гладила его по груди.

– Давно не заходили, сеньор Арго, – шептала она со значением.

Ханна украдкой покосилась на своего конвоира. С трудом проглотила сухой комок. Туфли. Откинуться на спину и ударить каблуками. Обеими ногами сразу.

– Эк тебя разобрало, – добродушно сказал охранник, глядя, как она ерзает в кресле. – По первости всегда так. Выпей воды.

Воды? Ханна непонимающе смотрела на его ухмылку. Затем оглянулась. Воды. На столике позади нее в окружении стаканов возвышался массивный сифон. Решение пришло мгновенно: она подняла тяжелый цилиндр и с маху запустила им в стену. С глухим металлическим звуком сифон отскочил от прозрачной поверхности, не оставив и царапины, с грохотом покатился по полу. Человек за стеклом вздрогнул и уставился на стену.

– Ты вот как, сучка! – злобно прошипел охранник. Ханна не успела заслониться – хлесткая оплеуха сбила ее на пол. Грег навалился на нее, крутил руки, пытался волоком оттащить от стены. Она отчаянно сопротивлялась.

– Сука! – с криком ярости он вырвал руку – Ханна вцепилась зубами ему в запястье, прокусила кожу. Ударила растопыренными пальцами по лицу, целясь в глаза, сорвала ногтями кожу со щеки. Визжала, как разъяренная кошка, отчаяние придало ей сил, она билась всем телом и все пыталась извернуться. И колотила каблуками в стекло, била изо всех сил; каждый удар отдавался болью, туфли слетели, но она молотила ногами и после того как охранник с рычанием обхватил ее и оттащил в угол.

– Шлюха, тварь, – прижав ее к полу, он хлестал ее по лицу, зажимал ей рот, и от каждой пощечины голова Ханны моталась, точно неживая. Она почувствовала во рту вкус крови, тяжесть его тела не давала вдохнуть, каждый удар отзывался вспышкой боли. Она судорожно пыталась втянуть воздух через распухший нос, но лишь бессильно извивалась на гладком полу. Голос мучителя плыл и отдавался эхом.

– Ну и ну! – Негромкий голос, наполненный скрытой злобой, произвел неожиданный эффект: охранник вскочил и уставился на полуодетого рыжеволосого; тяжело дыша, одной рукой он растирал по лицу кровь. Ханна закрылась руками, не в силах подняться, ее сотрясали рыдания.

– Так вот он какой – высший разряд, – произнес рыжеволосый, заглянув через прозрачную стену в соседнюю комнату, на смятую кровать, на растерянную девушку с пиджаком в руках. – Умно, ничего не скажешь.

Послышался топот, в комнату вбежал скуластый. Мгновенно сориентировался, зашептал в свой ком. Поднял руку в успокаивающем жесте:

– Спокойно, сеньор, – сказал он, – сейчас все уладим. Я вызову начальство. Это просто недоразумение.

– Да уж, недоразумение так недоразумение, – чувствовалось, как рыжий накручивает в себе злость. – Да вы тут, ребята, и на воздухе зарабатываете, а?

Ханна отняла руки от лица и с трудом сказала через разбитые губы:

– Вызовите полицию. Меня похитили.

– Вы? – удивился рыжий. – Вот так встреча!

Ханна с трудом подтянула к себе колени, обняла их руками. Подбородок ее был испачкан кровью, нос распух, разорванные рукава свисали с локтей.

– Я вас сразу узнала, – проговорила она гнусаво: в носу, кажется, тоже запеклась кровь.

– Заткнись, сучка! – прикрикнул скуластый. – Извините, сеньор. Вас это не касается.

– Мир тесен, мисс криминальная хроника, – усмехнулся гость, не удостоив охранника взгляда. – Как поживает ваш водитель?

– Прошу вас, мистер Арго. Мне не до шуток.

– О, да вы знаете мое имя?

– Ты что, не поняла?

Через раскрытую дверь доносились далекие пьяные голоса: кто-то пытался запеть, кого-то увещевали немного потерпеть.